Татьяна Метакса: увлечение Востоком

Сейчас в моде сразу самые различные восточные воздействия: от Близкого Востока до Стране восходящего солнца. Мы не собираемся гласить об особенностях каждой из старых и богатейших культур. Напротив, мы желаем спросить: "Как меняет увлечение Востоком современную "западную" моду и стиль?"

Об этом журнальчик "Красота-онлайн" (дальше К-О) и спросил заместителя директора Муниципального музея Востока Татьяну Христофоровну Метаксу (дальше Т.М. ).

Мы решили побеседовать о Востоке с другой стороны, о том, как увлечение им меняет жизнь людей европейской культуры.

К-О: С чем, по вашему воззрению, связана сегоднящая волна увлечения Востоком?

Т.М: Увлечение Востоком как на Западе, так и у нас, в Рф, появилось не годом ранее, а десятилетия вспять. Людей всегда заинтересовывало и интересует что-то непонятное, непознанное.

Можно вспоминать, когда был завезен чай. Можно вспоминать, на чем выстроено искусство эры Модерна, практически возросшее на японском искусстве. Либо обратиться к движению хиппи и студенческим обществам Франции 1960-х годов. Уход в себя, "малыши цветов", - все это основано на восточных традициях.

Ну и у нас в прекрасных дворцах Петергофа можно узреть вкрапления восточного стиля. Сюда же можно отнести энтузиазм к буддизму в Рф конца ХIX века, создание русской буддологической научной школы, буддийский храм на Темной речке в Петербурге.

Я всю жизнь проработала в Музее Востока, и помню людей, которые еще 30 годов назад приходили и спрашивали о восточных учениях, а именно о йоге.

Восток увлекателен тем, что он близок к Вечности. Потому его обычное искусство никогда не выйдет из моды. Современная мода, связанная с новациями, также открыта для восточных воздействий. Они есть в коллекциях известнейших дизайнеров одежки. А именно, такого же Гальяно, который, кстати, в один прекрасный момент посетил Муниципальный Музей Востока и с энтузиазмом знакомился с нашими фондами и экспозицией восточной одежки. Я вспоминаю также показы коллекций Yamamoto в бутике "James", которые я временами посещаю.

Можно гласить и о "восточной Москве", в какой есть масса уголков, где можно познакомиться с Востоком.

К-О: Как видите Вы различия меж сегодняшней волной увлечения Востоком и увлечением им, скажем, в эру Модерна?

Т.М: Сейчас Восток нахлынул в более прикладном, более общедоступном качестве. Тогда это было на уровне высочайшего искусства. На данный момент оно (искусство, К-О) ушло в массы. К примеру, едешь по Москве, и видишь всюду растажки суши-баров. Кстати, это увлечение всераспространено в мире. Даже в Афинах каждый уважающий себя грек прогуливается в суСи-бар. Это хорошо. Другое дело, что у нас не много ресторанов и мест с неплохой российской государственной кухней!

К-О: Может быть также, нынешнее увлечение Востоком отличается от Модерна к тому же тем. что в то время Запад заинтересовывал средневековый Восток. Сейчас же вместе с обычным искусством у востока перенимаются "hi-tech" вещи, вроде японских комиксов либо ультра-современной архитектуры либо деконтсруктивистской одежки от японских дизайнеров.

Т.М: Да, это так

Т.М: На местности нашей страны также есть наинтереснейшие мастера и монументы искусства. К примеру, Дагестан с его уникальными мастерами, использующими старенькые традиции производства керамики и украшений. Энтузиазм к искусству малых народов велик. Уже в течение пару лет выставки наших археологических раскопок, производимых на местности Чукотки, ездили по многим странам мира.

К-О: Что кажется Вам более увлекательным: внедрение в одежке подлинных восточных вещей либо создание фактически конкретно западных фантазий на восточную тему, вроде известной китайщины XVIII века либо последних престижных коллекций?

Т.М: Это уж, как будет угодно дизайнеру. Мне, к примеру, очень нравится престижный сейчас стиль "винтаж", сочетающий элементы антиквариата и новаций. Тут можно много моделировать и фантазировать. Все это гласит о расширении нашего сознания. Тут снова же можно по-разному подходить: можно наклеить ярлычек космополита, а можно гласить о человеке с более широким сознанием.

К-О: Как вы относитесь к использованию в дизайнерских коллекциях сакральных восточных изображений и знаков. К примеру, изображения индуистских божеств и, а именно, богини разрушения Кали в последней коллекции такого же Гальяно. Не является ли это профанацией восточный традиций религии и культуры?

Т.М: Внедрение либо неиспользование сакральных моментов - дело самого дизайнера. Это его мироощущение и мировосприятие. Тут быстрее, можно поразмыслить о том, хоть какой ли человек оденет это. В этой плоскости и необходимо ставить вопрос, а не в другой. Вы не замечали, что у нас в Москве многие девицы и даму носят нецерковные кресты там, где их не положено носить?

К-О: Да, естественно, они были в ходу посреди 90-х и возвратились в последних дизайнерских коллекциях (к примеру, у Versace, John Rocha). Я считаю эту моду профанной…

Т.М: Я близка к Вашему воззрению. Я бы не пускала сакральные изображения в общее создание, также как и не использовала бы в единичных моделях. Вот, к примеру, есть в Москве престижный сейчас ориентальный клуб "Шамбала". Там даже в туалете изображены индуистские божества! При всем этом сам клуб довольно милый с прекрасным дизайном и подлинными индийскими вещами. Но индуистские изображения в туалете…

К-О: В этом есть, может быть, что-то дзэнское. Понимаете, все эти истории про разбитые учениками скульптуры бодхисаттв либо плевки учителя на изображение Будды…

Т.М: А с другой стороны, да, точно, в этом есть что-то дзэнское. Как на это поглядеть. Может быть, если поглядеть обширнее и не стоит это осуждать. Это очень узкий вопрос. Вопрос вкуса и осознания.

К-О: Необыкновенным явлением стала показавшаяся мода на паранджи, соответствующая для коллекций модельеров-скандалистов. Каким образом в переживающем расцвет феминизма, появляется такая мода?

Т.М: Это реакция, конкретно феминизмом и вызванная , желание оборотного. Вобщем, в парандже бы я не появилась. Вроде бы это стильно не было…

К-О: Вы - одна из немногих, кто правильно смотрится в антикварных и этнических вещах. Могли бы вы поведать об эволюции вашего личного стиля.

Никакого заблаговременно намеченного плана, естественно не было. Один за одним появлялись восточные наряды. Еще когда мне было лет 13, в школе, где я обучалась, был карнавал. Мой папа - не знаю где он его взял - привез мне истинное сари. Так я уже тогда была наряжена в индианку. А так кое-где последние 6 лет мой гардероб равномерно стал состоять фактически только из восточных облачений.

Кстати, их сейчас и в Москве можно приобрести. В различных местах и за разную стоимость. Также я покупаю их, когда выезжаю куда-нибудь в командировку, к примеру, в Японию. Время от времени мне даруют какие-то восточные вещи, и даруют поэтому, что знают, что я не повешу их куда-нибудь в далекий угол, а практически на последующий денек приду на работу либо появлюсь в их на каком-нибудь вернисаже.

Нужно сказать, что за формирование моего личного вкуса, я желаю поблагодарить моих родителей и, естественно, Музей. Без способности углубления в культуру Востока, которую дает Музей, мой стиль бы не сложился. А так он сложился очень плавненько и равномерно. Все это вышло само собой: отсюда и гармоничность. Я слабо представляю себя в обыденных дизайнерских вещах - не поэтому, что они дороги, а поэтому, что очень стандартны.

Необходимо владеть определенной смелостью, чтоб показаться в чем либо непривычном. Но в наше время люди привыкли уже ко всему, и поражать тут не приходится. Я могу безустанно повторять только одно: человеку должно быть комфортно в том, в чем он/она одеты. При всем этом чувство меры - самое главное.

Интервью брал Арсений Загуляев